Великая Отечественная война. Том 1.
|
Как и все специалисты, занимающиеся проблемами военной истории, с нетерпением ожидала выхода первого тома новой 12-томной истории Великой Отечественной войны. После его появления с интересом читала рецензии и отзывы, мнения авторов которых были в очень широком диапазоне: от «с позиций историзма и научной достоверности» до «профанация». Меня, долгие годы занимающуюся проблемами истории военных действий в районе ржевско-вяземского выступа и являющуюся одним из авторов концепции Ржевской битвы, безусловно, в первую очередь интересовала интерпретация в новом научном труде событий на этом участке фронта. Тем более, что в положительной в целом рецензии доктора исторических наук М.И. Фролова прочитала: «…Опираясь на архивные документы, рассмотрены бои под Ржевом, по поводу которых идут дискуссии, раскрыта вся их сложность и неоднозначность, проанализировано, какие события и почему привели к окружению 33-й армии юго-восточнее Вязьмы».
В отечественной историографии понятие «ржевско-вяземский плацдарм, выступ» существует с начала 1950-х годов. Советская военно-историческая наука, признав факт создания мощного плацдарма вермахта на подступах к Москве в начале 1942 г., освещала историю боев за его уничтожение, постепенно расширяя круг рассматриваемых проблем. В народной памяти бои в районе Ржева остались «ржевской мясорубкой».
В 1990-2000-е годы наши знания о событиях на центральном участке советско-германского фронта в районе ржевско-вяземского выступа значительно расширились. Был опубликован целый ряд новых документов и материалов, касающихся их истории. В частности, обнародованы ряд директив Ставки ВГК, выписки из оперативных сводок Генерального штаба КА, статистика потерь советских войск. В результате в науке и в обществе сформировались следующие устойчивые представления о военных действиях на московском направлении в 1942-начале 1943 годов.
В ходе наступления войск Красной армии в период Ржевско-Вяземской операции в конце января 1942 г. в линии фронта образовался выступ, получивший название ржевско-вяземского. Вермахтом он был превращен в хорошо укрепленный плацдарм на московском направлении. По словам генерала С.М. Штеменко, работавшего в годы войны в Оперативном управлении Генерального штаба, «центральный участок советско-германского фронта всегда привлекал к себе повышенное внимание и Генерального штаба, и Ставки. Здесь нам противостояла наиболее сильная из группировок противника - группа армий «Центр». Враг...продолжал угрожать Москве с выдвинутого далеко на восток ржевско-вяземского выступа... Опыт многочисленных боев и частных операций... показал, что выступ этот немцы держат крепко...». Чтобы нанести поражение ржевско-вяземской группировке противника, командованием Красной армии было проведено несколько крупных наступательных операций Калининского и Западного фронтов. В последнем (2003 г.) издании «Военной энциклопедии» названы четыре крупные операции: Ржевско-Вяземская стратегическая 1942 г., 1-я и 2-я Ржевско-Сычевские 1942 г., Ржевско-Вяземская 1943 г. Выступ был ликвидирован в ходе последней операции в марте 1943 г., после того как командование вермахта перебросило свои соединения с этого участка фронта под Орёл. В общей сложности сражения в этом районе продолжались 14 месяцев, из них в течение 8 месяцев – больше, чем продолжительность Сталинградской битвы – осуществлялись активные наступательные действия советских войск. Статистика потерь также говорит о бОльших потерях советских войск в наступательных операциях в районе выступа, чем в Сталинградской битве.
Новые материалы позволили отдельным российским исследователям, в том числе и автору данной статьи, опираясь на существующий научный понятийных аппарат, рассматривать действия противостоящих в районе ржевско-вяземского выступа в 1942 - начале 1943 гг. сторон как одну из кровопролитнейших битв Великой Отечественной войны – Ржевскую битву. С такой точкой зрения категорически не согласна официальная военно-историческая наука.
Более десяти лет продолжается дискуссия по интерпретации военных действий в районе выступа и роли в них «Маршала Победы» - Г.К. Жукова. В январе-августе 1942 г. он командовал войсками Западного, будучи командующим направления – и войсками Калининского фронтов, курировал действия их войск в ноябре-декабре 1942 г., в начале 1943 г. - действия фронтов западного направления. Поскольку все названые выше операции Красной армии на этом участке фронта официальной военно-исторической наукой считаются незавершенными, можно говорить о неудачах здесь Г.К. Жукова как полководца.
Естественно, было очень интересно узнать, как в современной официальной версии истории Великой Отечественной войне освещаются действия Красной армии на этом направлении. С удивлением обнаружила, что о ржевско-вяземском выступе – немецком плацдарме на подступах к Москве как отдельном конкретном участке советско-германского фронта протяженностью, по данным Военно-энциклопедического словаря 2007 г., в 530 км, в новом «фундаментальном» военно-историческом труде ничего не говорится! Авторы труда объясняют, как появились демянский, осташковский, шлиссельбургско-синявинский и другие выступы, а об образовании ржевско-вяземского сведений нет.
Вероятно, понимая, что полностью обойти вниманием появление выступа в линии фронта на московском направлении и особенности боевых действий вокруг него и на его территории невозможно, авторы воспользовались почти эзоповским языком: «Итоги кровопролитных боев под Ржевом, Сычевкой и Юхновом весной 1942 г. не только подвели черту под Московской битвой, но и во многом предопределили последующий характер боевых действий на западном направлении вплоть до весны 1943 г.» Понять это может только тот, кто хорошо знает историю войны и вряд ли сможет только начинающий её изучение!
Название выступа упоминается четыре раза в контексте освещения других событий. Называется «ржевско-вяземский» выступ при оценке результатов Великолукской наступательной операции 1942-1943 гг. и в рассказе о планах вермахта нанести удар на Осташков; «ржевский» - в рассказе о готовящемся советском наступлении против него в рамках операции «Марс» и её итогах, где говорится, что ликвидировать его не удалось. Поскольку выше нет сведений об образовании выступа, то в приведенных примерах непонятно, откуда он взялся.
Пришлось авторам нового труда упомянуть и документы, в которых ставились задачи войскам уничтожить противника на московском направлении в 1942 г. В частности, называются февральский и мартовский приказы Сталина о разгроме ржевско-вяземско-юхновской и ржевско-вяземской группировок противника, но как образовались эти группировки, из текста книги также неясно. Да и документы были не приказами Сталина, а директивами Ставки Верховного главнокомандующего!
Из четырех перечисленных выше операций в районе выступа названа только Ржевско-Вяземская наступательная операция 1942 г. как часть Московской битвы. Не удостоилась внимания первая летняя наступательная операция советских войск - Ржевско-Сычевская 1942 г., частью которой была успешная для Красной армии Погорело-Городищенская операция, хотя сражения летом и осенью 1942 г. под Ржевом и перечисляются в ряду с действиями на других участках фронта. При описании операции «Марс» говорится, что войска Красной армии «нанесли удары в районе Ржева, Белого, Сычёвки», без названия операции – зимней Ржевско-Сычевской, хотя отмечена их роль в сковывании сил противника и помощи уничтожению врага в районе Сталинграда. Причем, действия здесь войск пяти армий 2-х фронтов описаны в девяти строчках, а рассказ о частной операции одной армии в районе Великих Лук занимает целую страницу. Явное повторение военно-исторических очерков 1998 г.! Не названа и операция, в ходе которой выступ был ликвидирован – Ржевско-Вяземская 1943 г. Авторы труда лишь указали, что «главные силы Западного и Калининского фронтов перешли в наступление только в начале марта, что позволило противнику к этому времени перебросить крупные силы из-под Ржева и Вязьмы в район Орла». При подведении основных итогов зимней кампании 1942/43 гг., когда были освобождены территории на юге и в центре страны (см. схему), опять сказано так завуалировано, что Эзоп позавидовал бы: «Линия фронта отодвинулась за пределы тех исходных рубежей, с которых противник начал своё летнее наступление (это, вероятно, о результатах боев на юге – С.Г.). Одновременно наши войска освободили важные районы, утраченные в 1941 г. (возможно, это о ликвидации ржевско-вяземского выступа? - С.Г.)».
| Лист газеты "Известия" за 3 апреля 1943 г.
с изображением освобожденного
ржевско-вяземского выступа.
(Нажмите для увеличения)
|
В итоге, немного утрируя, можно сказать, что авторы рассматриваемого труда отбросили все наработки отечественной историографии 1950-2010-х гг. о военных действиях в районе ржевско-вяземского выступа и вернулись к временам, когда речь шла о не связанных между собой боях в районах отдельных городов: Ржева, Вязьмы, Белого, Сычевки, Гжатска, Оленино. Получается, что никаких серьезных операций Красной армии на московском направлении после завершения битвы за Москву не было.
Такое замалчивание событий в районе ржевско-вяземского выступа неизбежно заставляет предположить, что вероятно на этом участке фронта ситуация для Красной армии складывалась не так успешно, как хотелось бы авторам «фундаментального» труда, раз о них предпочитают не говорить. И, возможно, потому, что их результаты негативно влияют на официальную имиджевую оценку полководцев, командовавших здесь войсками, и, прежде всего, «Маршала Победы» Г.К. Жукова.
При характеристике Г.К. Жукова в главе «Полководцы и военачальники Великой Отечественной» отсутствует всякое упоминание о его командовании войсками Западного фронта, Западного направления с января по август 1942 г. После слов об успешных действиях его войск в первой стратегической наступательной операции – имеется в виду Московская наступательная – сразу идет информация о его назначении в августе 1942 г. заместителем наркома обороны. Прыжок через восемь месяцев! Сообщается, что с этого момента по ноябрь 1944 г. на маршала, как на представителя Ставки, в 15 случаях возлагалась обязанность координации фронтов. Упоминается, что в период Сталинградской битвы он курировал действия войск Донского и Юго-Западного фронтов и ни слова о том, что во время этой же битвы он был куратором действий Западного и Калининского фронтов в операции «Марс». Внимание акцентируется на том, что «при этом маршал, получив право отдавать приказы и распоряжения их командующим, нес полную ответственность за исход операции» и приводятся примеры успешных действий маршала. Вероятно, редакторы труда просмотрели, что в главе, где говорится о подготовке операции «Марс», отмечается факт «прибытия в войска Калининского и Западного фронтов заместителя Верховного главнокомандующего генерала Г.К. Жукова» и утверждается, что «в наступлении под Ржевом полегли тысячи и тысячи наших солдат, находившихся под его командованием». Объясняется это, правда, незнанием заместителя Верховного главнокомандующего о радиоигре советской контрразведки.
Освещение последнего факта удивляет хронологической непоследовательностью, не только в рассматриваемой работе, но и во многих других, где делается попытка вывести Г.К. Жукова из-под огня критики из-за неудачи операции «Марс». Так, говоря о дезинформации противника при подготовке операции как имеющей отвлекающее, вспомогательное значение, утверждается, что 4 ноября 1942 г. двойной агент «Гейне-Макс» сообщил противнику о нанесении Красной армией главного удара не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Чуть ниже сделано заключение: «Проводимые советским командованием дезинформационные мероприятия по плану операции «Марс» дали положительные результаты. В «Журнале военных действий Верховного командования вермахта (KTB/OKW)» 23 октября записан вывод начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала К. Цейтлера: «В первую очередь удар Красной армии последует на центральном участке советско-германского фронта и лишь во вторую очередь - где-нибудь на Дону». Странно, как можно в октябре сделать вывод из сказанного в ноябре?! Надо просто признать, что немецкая разведка разведала планы советской стороны раньше, и командование вермахта уже к началу ноября значительно усилило группу армий «Центр», перебросив сюда 12 дивизий, в том числе из Германии. Агент «Гейне-Макс» просто подтвердил данные немецкой разведки, и делать особый акцент на его сообщении как успехе советской дезинформации вряд ли стоит.
Есть в рассматриваемой книге и неточности в освещении локальных событий, боев на отдельных участках фронта. Так, говоря о действиях советских частей в январе 1942 г. в районе г. Белый, авторы утверждают, что соединения 22-й и 4-й ударной армий «несколько раз пытались овладеть городом и даже в один момент ворвались на его окраины, но вскоре (подчеркнуто мною – С.Г.) были выбиты частями 246-й пехотной дивизии вермахта». На самом деле, в это время непосредственно за город сражались дивизии 22-й армии. Бои в Белом начались уже в конце января 1942 г. и линия фронта проходила по улицам города до июля 1942 г., то есть целых пять месяцев. В рассказе о выходе из окружения частей 29-й армии в феврале 1942 г. почему-то указана промежуточная цифра вышедших – 3500 чел., а не итоговое число – 5200 чел. Можно привести и другие примеры, которые могут показаться придирками, но для региональных исследователей работы такого уровня воспринимаются как основополагающие, установочные. Любые недочеты, ошибки, неточности значительно снижают уровень, значимость, фундаментальность труда, и заставляют более критически относиться к его содержанию в целом.
Вывод из всего изложенного выше один: в новой истории войны военные действия на московском направлении, в районе ржевско-вяземского выступа не просто не отнесены к основным событиям Великой Отечественной войны. Из военной истории вычеркнуты сам ржевско-вяземский немецкий плацдарм на подступах к Москве, бои за его уничтожение, девять месяцев полководческой судьбы маршала Жукова, а значит и сотни тысяч воинов, воевавших, раненых и погибших за безопасность столицы.
Не понятно, это связано с личными пристрастиями авторов труда, или это стратегическая установка всего многотомника? Возможно, названные вопросы получат освещение в других томах фундаментальной работы? В надежде на последнее хочется напомнить авторам красивые слова из их же книги: «Задача исторической науки – писать правду на основе добротных источников, объективно исследовать прошлое и рассказывать читателям, что и как было, исправлять допущенные ранее ошибки и просчеты в освещении истории Великой Отечественной войны. Необходимо освободить историю от всего того, что было привнесено в неё ради оправдания содеянного и самовосхваления, и не только констатировать те трагические и драматические события, которые были в ходе войны, но и объяснять их причины».
09 ноября 2012
|
